Страсти по «Матрениному двору»

Взяться за перо меня заставили досадные неточности в некоторых публикациях СМИ на тему создания музея «Матренин двор».

Так, например, в «КП-Владимир» от 7 марта т.г. корреспондент Катерина Карпенко пишет: «… подхожу к школе поселка Мезиновский Гусь-Хрустального района. Школа старая, типовая была бы никому не интересна. Если бы не одно обстоятельство – почти 60 лет назад здесь преподавал математику бывший заключенный Александр Солженицын»…

Александр Исаевич никогда не преподавал в школе поселка Мезиновский. Она в 1957-м (в год отъезда Солженицына) только строилась. Писатель в школе поселка был, но только в 1994 году, 1 сентября, и провел урок знаний перед старшеклассниками.

Солженицын преподавал математику и астрономию в одноэтажной деревянной школе в старой Мезиновке (деревне), чьи дома обступили станцию Торфопродукт.

Та же неточность и с Матрениной избой, которую перевезли не «в поселок Мезиновский», а на территорию железнодорожной станции (ул. Дачная, 2). Но этот дом Любы Чугуновой-Гришиной, сгоревший, к сожалению, в ноябре прошлого года, признаться, внешне мало походил на Матренин двор в деревне Мильцево, где жил Солженицын. Достаточно сравнить фотографии этих домов.

Когда, сопровождая его в 1994 году, я показал Александру Исаевичу фото дома на Торфопродукте, то он лишь пожал плечами. И большого желания посетить его не изъявил… А вот дом, который мы отыскали с колхозным председателем Сергеем Москалевым в деревне Курлово (прошу не путать с бывшем поселком Курловский – ныне городом) и перевезли его в Мильцево, где стоял дом Матрены Захаровой, был более похож, по мнению Солженицына, на оригинал.

Эта курловская изба, перевезенная и собранная за год перед приездом Александра Исаевича, сыграла свою роль. Она приняла знаменитого гостя, бывшего учителя-постояльца. Но далее власти нашу инициативную группу (в нее входили местный житель Евгений Исаков, Сергей Москалев из Перово, автор этих строк и другие) не поддержали. А мы планировали создать литературный памятник под открытым небом рассказу «Матренин двор». Тем более что в Мильцеве (в рассказе – Тальново) сохранился дом золовки Евдокии Федотовой, замечательной труженицы, которая, с 1941 года овдовев, одна достойно воспитала четверых детей. В ее доме Александр Исаевич жил с февраля по июнь 1957 года.

В Мильцеве как нигде можно почувствовать всю обстановку того времени, которую ощущал Солженицын. Здесь хорошо, как на ладони, видна железная дорога. По ней мчится электричка и громыхает на стыках рельс «товарняк», напоминая о трагической гибели Матрены. Можно восстановить мостик, на нем туристы, следуя примеру Александра Исаевича, могли бы сфотографироваться на память, пройтись по деревенской улице… Деревня Мильцево (спустя более полувека) сохранилась такой, какой изображена в рассказе нобелевского лауреата.

Мы в те девяностые годы минувшего века хотели последовать примеру литературного памятника рассказу А.С. Пушкина «Станционный смотритель». Об этом я написал во всероссийском альманахе «Отечество» №2 за 1991 год. В нем вместе с перепечаткой солженицынского рассказа «Матренин двор» дан и мой исследовательский очерк «Солженицын в Мильцеве». Он заканчивался так: «Побывав в Мильцеве, Ильичеве, Торфопродукте, поселке Мизиновский, на кладбище в Палищах, я пришел к однозначному покаянному выводу -рассказ «Матренин двор» должен стать мемориальным литературным памятником. Тем паче, что такое в нашей литературе с произведениями случалось. Например, с пушкинским «Станционным смотрителем». Жизнь праведницы Матрены Васильевны Захаровой и труд писателя Александра Исаевича Солженицына этого заслуживают».

Я также публиковал материалы на эту тему в своих книгах «Память благовеста» (М., «Современный писатель», 1993), «Мещерские страницы Солженицына» (Владимир, «Золотые ворота», 2003), «Земляки» (Владимир, «Литература Искусство Культура», 2011), а также в журналах и газетах, в том числе и в известинской «Неделе»…

При литературном памятнике «Матренин двор» по нашему плану действовали бы экспозиция, посвященная жизни и творчеству Солженицына, библиотека, лекторий. Мы планировали издавать альманах с одноименным названием рассказа, хотели возобновить «красить коврики» с незамысловатыми сказочными сюжетами… Но нас, повторяю, в те годы не поддержали ни областные, ни местные власти.

Сегодняшняя «Идея воссоздать Матренин двор появилась спонтанно» – пишет «Комсомолка». И это справедливо. Но может ли эта поспешность привести к ожидаемому результату? Не наломают ли его инициаторы дров? Уже, на мой взгляд, с  помощью прессы мы идем по ложному пути. Поставить у школы в поселке Мезиновский дом-«новодел», где Солженицын не работал и не жил, – это бутафория, профанация…

Среду обитания, какой она была и остается в Мильцеве, здесь в поселке искусственно не воссоздать.

Мало восстановить двор Матрены – срубить под одной крышей избу и отдельную горницу, увезенную в Черусти Московской области приемной дочерью Шурой (Кирой в рассказе). Здесь одним миллионом рублей не обойтись. Нужна целевая программа не на один год, что бы принимать посетителей музея. Например, штат сотрудников (хотя бы директора-экскурсовода и сторожа) и т.д. И здесь без основательной серьезной государственной поддержки дело осилить трудно. А в местной поселковой школе, носящей имя писателя, надо обязательно сохранить музейную экспозицию и во дворе поставить памятный бюст Солженицына. Возможность сделать это (почти бесплатно), я знаю, имеется.

А пока нас с помощью нелепых публикаций, желая того или не желая, просто вводят в заблуждение. Из-за досадных неточностей читатели даже не подозревают, что камень для будущего музея заложен в надуманном, мало чем обоснованном месте.

Николай ЛАЛАКИН, писатель, лауреат областной и городской премий в области культуры, искусства и литературы.