Омутищи ART

Если выпало в империи родиться, лучше жить в глухой провинции у моря. Известный московский скульптор Леонид Баранов так далеко от столицы решил не забираться, однако часть своих работ он перевез в деревню Старые Омутищи Петушинского района и открыл там музей. А со временем в деревне может появиться и постоянная творческая лаборатория для адептов классического искусства.

Музей в сарае

- Езжайте на край деревни, там будет дом, похожий на замок, – вам туда, – показывают нам дорогу жители Старых Омутищ. Здание из красного кирпича еще не достроено, но уже производит сильное впечатление: башни, эркеры, огромные окна. У входа гостей встречают два императора – Петр I и Павел I, а над одной из труб скачет на Пегасе Пушкин. На самом деле всего несколько лет назад здесь, на окраине, ветшали строения бывшего колхоза… «У тещи был в Омутищах кусочек дома, – рассказывает Леонид Баранов. – Мы с женой почти четверть века приезжали сюда, привозили детей. Я еще помню время, когда колхоз работал. А когда закрылся, я несколько лет ходил мимо, ходил… а потом меня осенило, что пропадающее добро можно использовать с пользой. Выкупил землю и начал стройку».

Сейчас в доме на окраине есть и жилые помещения для хозяина и его гостей, и мастерская. А в сарае, где раньше хранили сено, теперь расположился музей. В косых солнечных лучах, среди танцующих пылинок, стоят императрица Екатерина, Ломоносов, Чехов, Суворов; болтая ногами, сидит академик Грабарь. Пушкин ведет неспешную беседу с Гоголем, заигрывает с Натальей Николаевной, отворачивается от Шекспира. А за всеми ними наблюдает парящий под потолком Достоевский.

Кстати, двойники этих работ стоят во многих российских и европейских городах. Так, бюст Суворова (за который автор получил золотую медаль Российской академии художеств) украшает московский Екатерининский парк, Петр I стоит в голландском Роттердаме, а Достоевский (но не летящий, а попирающий земной шар босыми ступнями) – в Баден-Бадене.

- Там есть свое общество Достоевского; в этот город приезжает огромное количество русских туристов, и для них проводятся экскурсии, – объясняет скульптор. – Раньше это выглядело так: вот казино, там играл Достоевский. А теперь, когда появился памятник, рассказы стали другими: это Достоевский, великий писатель. Здесь, в Баден-Бадене,
он пять недель сражался с рулеткой, но безуспешно. А потом описал свои переживания в романе «Игрок», и потому и сам, и весь мир все-таки остались в выигрыше. На первый план вы ходит история человека, а не казино. Тем более – я там был – это скучно.

На дороге в вечность

- Для меня, наверное, как и для любого художника, мои работы – это одушевленные существа, – говорит Леонид Баранов. – Иногда по ночам я прихожу сюда, чтобы поговорить с ними.
Во время работы они иногда своевольничают, упрямятся. Но могу сказать точно: здесь, в Омутищах, им нравится – и царям, и полководцам, и поэтам. Солнце, река, свобода – и никаких государственных забот.

Ему и самому в Омутищах очень неплохо, поэтому в своем замке скульптор проводит не меньше времени, чем в столице. Музей начинает пользоваться популярностью: деревенские жители приходят сюда сами и не без гордости зазывают друзей.Заглядывают дачники. А недавно одна из московских турфирм начала возить в Омутищи экскурсии – желающих насладиться монументальным искусством на фоне канонических среднерусских пейзажей не останавливают даже пять километров разбитой дороги, ведущей в деревню от федеральной трассы.

- Думаю, любой творческий человек мечтает о собственном музее, – рассуждает Баранов,
- но организовать его в Москве потребовало бы принципиально других усилий и денег. В провинции сделать это гораздо проще. Что касается скромного пока количества посетителей, то в столице люди в любом случае более равнодушны к культуре, потому что все время заняты своими делами. А для тех, кто все-таки решит выбраться в музей, сто километров до Омутищ – это совершенно не расстояние. Честно говоря, сейчас я не прилагаю никаких усилий, чтобы завлечь сюда людей. Но, как выяснилось, сарафанное радио все делает за меня. Честно говоря, я надеюсь, что этот музей останется здесь и после того, как меня не станет. Это было бы лучшее, что может оставить после себя художник.

strong>Пушкин и прораб

Честно говоря, творческий эскапизм – распространенное явление нашего времени. Молодые художники стремятся покорить столицу, но добившись успеха, они бросают Москву и уезжают в глубинку. Один из самых известных примеров – основанный живописцем и скульптором Николаем Полисским арт-проект в деревне Никола-Ленивец Калужской области. Уже шесть лет сюда приезжают мастера ленд-арта и ландшафтного дизайна, чтобы создавать художественные объекты и инсталляции из подручного материала – дерева, лозы, сена, снега. За это время фестиваль «Арх-Стояние» стал крупнейшим в Европе.

Леонид Баранов при-знается, что сам уже задумывался о чем-то подобном – правда, в несколько ином ключе. «Скульптуры из палочек – это, наверное, по-своему хорошо, но здесь я бы такого не хотел. Я мечтаю увидеть, как развивается традиционное искусство. В конце концов, Россия сейчас – единственная страна, где сохраняется профессиональная художественная школа. Великое европейское искусство давно ушло, его место заняло любительское творчество, когда считается, что для выражения себя не обязательно чему-то учиться. В том, что касается традиционных форм скульптуры, живописи, музыки, наша страна – единственная надежда. Поэтому мне и не хочется никуда отсюда уезжать. Я бы хотел приглашать в Омутищи представителей разных культурных областей, чтобы они могли спокойно работать и учиться. Но я понимаю, что все это требует огромных вложений: людей надо обеспечить как минимум жильем, местом и материалами для работы. Поэтому пока творческая лаборатория в Омутищах – это всего лишь мечта».

Впрочем, сейчас некоторые коллеги и друзья Леонида Баранова тоже начали задумываться о смене нездорового московского климата на свежий воздух и тишину Старых Омутищ. Возможно, появление в деревне культурного центра – вопрос не такого уж далекого будущего. Но пока большую часть времени скульптор проводит в обществе любимых персонажей.

- Мне интересно с Пушкиным, – улыбается он, – надеюсь, ему тоже было бы интересно со мной. Как бы ему понравились мои скульптуры? Хороший вопрос! Сам себя он рисовал с увлечением, а я пытался использовать его наброски в работе. Надеюсь, он согласился бы с моим видением. Те, кого я лепил с натуры, обычно соглашались, хотя я не старался сделать кого-то красивее и симпатичнее. Но о своих героях я пытаюсь думать как о живых людях, а не как о монументах.

Деревенские жители, как оказалось, тоже могут быть источником вдохновения: в музее Леонида Баранова стоят бюсты старика-ветерана, соседа, даже прораба, который сейчас работает на стройке. «А я себе любым нравлюсь», – Илья Васильевич с удовольствием позирует рядом с гипсовым близнецом. «Вы спрашивали, что бы сказал Пушкин, – смеется Баранов, – по-моему, вот вам и ответ».

досье призыва

Леонид Михайлович Баранов (род. 30 декабря 1943 г., Москва) – мастер монументальной скульптуры, работающий в жанре исторического портрета, автор станковых композиций и портретов; исследователь новой выразительности, строящейся на пересечении элитарных и популярных программ восприятия. Член Союза художников СССР, член-корреспондент и ныне действительный член Российской академии художеств.
Марина Сычева

Обсуждение закрыто.